Мы используем cookies
OK
Блог

Фельденкрайз об образе тела

Это — расшифровка небольшой лекции, которой Мойше Фельденкрайз предварил серию из нескольких весьма любопытных и необычных классов. Текст опубликован в расшифровках записей занятий, проводившихся им на улице Alexander Yanai в Тель Авиве с начала 1950-ых до конца 1970-ых.
Я решила перевести эту лекцию, поскольку планирую провести занятия, построенные на базе этих уроков. И еще потому, что хочется дать вам «глоток» живого Мойше. Не отредактированной, вычищенной статьи или книги, а именно его разговорного языка с реальных занятий.
Читая текст, важно понимать несколько моментов:
  • Эти слова были сказаны около полувека назад (точные даты проведения классов неизвестны, но приблизительно так). Тогда была немного иная ситуация в психологии и психотерапии, в социальной жизни, в уровне развития нейробиологии.
  • Это неправленный разговорный язык с двойным переводом. Мойше вел класс на иврите, потом Джерри Карцен перевел его слова на английский, а затем уже я на русских.
  • В исходной пленке есть несколько лакун, то есть часть (небольшая) слов и предложений потеряна, что могло сказаться на внешней логике.


Образ себя

Мы обычно действуем сообразно нашим возможностям. Это означает, что никто не решает и не планирует, что он делает и какие при этом возникают ощущения, какими они должны быть. Он делает то, что делает, и в моменте чувствует то, что чувствует. Другими словами, каждый действует в соответствии с образом себя, сформировавшимся в течение его жизни. Этот образ отличается у разных людей. «Перекатитесь на бок» или «поверните голову» — каждый делает это по своему, своим собственным уникальным способом. Конечно же, никто с этим не спорит — наоборот. Каждый должен быть самим собой настолько, насколько это возможно, личность должна быть особенной, уникальной, но такой, которая позволяет человеку продолжать непрерывно развиваться.

Что значит продолжать развиваться? Развиваться в направлении… в каком? Если вы навяжете кому-то пример, каким он должен быть, таким-то или таким-то, он заставит себя соответствовать этим рамкам и перестанет быть собой. Ему придется быть таким, как другой учит или требует. Этот путь используется всем миром; не только в упражнениях, но и со всем остальным. Людей учат тому, какими они должны быть. Но большинство людей обнаруживают что, до определенной степени, они не могут быть такими, как от них требуют. Почему? Потому что у них есть индивидуальность. Но это подавляется целенаправленно или подсознательно.

Когда человек хочет найти себя, чтобы оказаться в состоянии, при котором он чувствует:
«Я действительно живой. Это то, что я ощущаю. Это то, каким я хотел бы быть и я действительно такой. И, если я действительно таков, я люблю себя. Я люблю свои привычки. Я люблю свое лицо. Я люблю свою задницу. Я люблю все свои действия такими, какие они есть»

Потому что вы не можете получить ничего другого. У вас не будет других ног. У вас не будет другого лица. Личность человека можно построить только на том, что у него есть, через создание для этого наилучших возможностей для роста и развития. Это как у ребенка — когда он маленький, его особенности не ясны — затем происходит рост, развитие и внезапно он приобретает необычные черты. И тех, которые навязаны, гораздо больше, чем тех, которые ребенок развивает самостоятельно. Именно так может продолжать развитие взрослый — при условии, что он отбросит навязанные ограничения. Они настолько доминируют, что везде, где я до сих пор преподавал, я встречал немедленное острое внимание, как только позволял людям приблизиться к образу, который они могут и хотят в себе воплотить. Другими словами, начать любить те свои части, которые находят недостаточно хорошими — пусть и через силу воли — «если это возможно, пожалуйста, я готов на все».

Но как этого добиться? Что означают эти слова? Что на самом деле должно быть сделано? Если мы взглянем на то, что человек делает, бодрствуя, можно разделить происходящее на четыре ясные категории. Первая — это движения. Человек двигает своим телом, своими глазами. Его тело выполняет движения. Второе — у него есть сенсорные ощущения. Он слышит. Он видит. Он ощущает запахи. Он ощущает вкус. Он осязает. Он ощущает себя в пространстве через определенные кинестетические чувства. Третье — чувства. Он может быть грустным, счастливым, тревожным, злым, ревнующим и смущенным. Может чувствовать себя приниженным, и ощущать превосходство над всеми. И, наконец, у него есть мысли.

Итак, четыре категории действий — если мы попытаемся проконтролировать их, то увидим, что они всегда связаны друг с другом. Невозможно выделить движение, которое не связано тем или иным образом с ощущениями, или с чувствами, или с мыслями — и наоборот. Нет чувства, которое не было бы связано с определенным движением в теле, с позицией тела. То есть с движением, мыслью, ощущением. Как бы вы не подходили к этому, они всегда будут связаны друг с другом.

Что же происходит с этой личностью, которой, я думаю, каждый хочет стать? Это сложно, но не столь сложно, как кажется, если мы работаем с методами, базирующимися на информацию, который я хочу вам предложить. Что означает быть идеальной личностью с позиции тех четырех категорий? Человеком, который принимает то, что хочет делать, пускай и не сразу. Это означает, что он должен быть самым умным человеком с самыми лучшими ощущениями и самым приятным телом в мире. Это нереальная вещь, может быть такое человек рождается один на поколение. Что же тогда с остальными?

Остальным людям приходится жить с тем, что у них есть. И то, что у меня есть, можно развивать и быть соединенным с ним так, чтобы ощущать себя живущим полной жизнью. Когда человек это чувствует, он делает все наилучшим способом, на который способен. Это дает полное удовлетворение. Другими словами, человек начинает жить полной жизнью. Для этого важно, чтобы все четыре категории были взаимосвязаны на специальном уровне для каждого действия.

Что это за специальные уровни? Конечно, каждый ищет их для себя сам. И необходимо дать человеку возможность их определить. Как к этому прийти? Первое, что мы видим — мышление уникально для человека. Оно не существует у животных. Его нет у обезьян. Его не было у примитивных людей. У них было что-то, но это невозможно сравнивать с мышлением Эйнштейна, Бетховена, Бертрана Расселла, или с любым из нас в плане способностей к обучению. Другими словами, это совершенно иной мир. В области чувств же люди совершенно запутанны. Они смущены, потому что чувства нарушают покой. Это новая черта, мышление, в человеке тревожит чувства. В момент, когда человек отдается какому-то чувству, он паникует или тревожится. Он думает: «Я не в порядке. Нужно быть таким, каким меня учили быть, каким я должен быть». Сообразно культуре. И таким образом он учится имитировать нечто, что необходимо в нашей культуре. Потому что без этого наша культура нас не принимает. Это значит, что каждый приспосабливается, насаждает в себе внешнюю форму, принимаемую другими — отцом, матерью, учителем, любовником. Каждый делает из себя карикатуру на себя и в конечном итоге чувствует неудовлетворение от всего, что он делает — потому что на самом деле он делает не то, что чувствует. Он не чувствует больше. Он не различает.

Мы это проделывали много раз в движении. Вы видели, как много беспорядка существует в разуме. А в чувствах его несравнимо больше. Ситуация запущена в такой степени, поскольку нет места, в которой ею занимаются — ни в школе, ни дому. Никто об этом не думает. Никого это не интересует. Кому это интересно? В момент, когда человек встревожен таким образом, когда его чувства идут настолько в разрез с его личностью, он не может приспосабливаться к жизни. Он не интересуется тем, что делает. Он начинает что-то. Делает это две минуты и затем спрашивает:
«Это не интересно. Что в этом интересного? Я никогда этого не достигну, несмотря ни на что. Надо бросить это. Я займусь чем-то другим»
И в конце концов он идет в кино.
Только те, кто попадает в руки хоть чего-то стоящих психологов (а таких, к которым стоит сходить, один на тысячу) расчищают часть этой грязи, позволяя личности вернуться более менее в те рамки, которые ей навязаны, как и всем другими. Мы называем это «исцеление». Если оно успешно, это полное исцеление. Другими словами, они берут личность, которая не нашла себя, не способна согласиться с вещами, которые навязаны другими и ею самой, и организуют ее так, чтобы она стала способной соглашаться с тем, что навязывают, чтобы не отличаться слишком сильно от несчастных «форм», которые бродят вокруг по миру. Такую личность потом называют «здоровой», то есть средней, несчастной в той же степени, что и мы все.

Присмотритесь внимательней, это доставляет боль. Если подумать хотя бы минуту о том, что мы делаем, как мы живем, как в каждом поколении мы разрушаем половину человечества, как между одним спокойствием и другим живем с этими страхами и тревогой. Чтоб происходит с детьми? Говоря откровенно, что-то надо было сделать еще давно. Эти мысли, эти обобщения, которые я сейчас делаю, начинают быть достаточно распространенными, многие люди их понимают, через разные пути и подходы приходят к тем же выводам. Есть вещи, с которыми любой согласится. Это приятно, но что же делать?

Перво наперво, мы уже отметили, что живем с образом, который создали для себя. И этот образ далек от того, который бы мы хотели. Если я возьму любого и спрошу:
«Ты находишься в согласии с собой, с тем, какой ты? Ты готов любить все свои действия? Согласен на это? Веришь ли ты, что делаешь все настолько хорошо, насколько можешь, насколько считаешь приятным, позволяя себе действительно жить?»
Будьте уверены, ни один человек из тысячи не сможешь искренне подтвердить, что в отношении всех действий в его жизни, в его теле, в ощущениях, в чувствах, в мыслях сможет сказать:
«Это лучшее, на что я когда-либо будут способен. Если бы я начал жить снова, я жил бы ровно так же»
Вы не найдете ни одно на тысячу, кто согласится с этим. Но никто из нас не знает и что делать. Между тем масштабные вещи всегда просты. Настолько просты, что их очень сложно увидеть. Мы начнем с чего-то очень простого — образа себя.

Вот образ, двигательный образ, сенсорный образ, чувственный образ и мыслительный образ. Для каждой из областей, по большому счету, это работа целой жизни. Но нам повезло. Мы устроены так, что делать все заново для каждого направления не обязательно. Как выясняется, если человек находит себя в одной категории, выясняет, каков он на самом деле и чего хочет, то все эти вещи, которые ему навязаны, которые не являются проявлением его самого и которыми он не хочет быть, в других категориях тоже меняются, позволяя обобщать эти открытия. Как выясняется, в любой ситуации человек имеет возможности развития. И когда развитие ширится и ширится в одной из областей, это позволяет человеку двигаться в том направлении, которое он выбрал сам. Это очень важно, поскольку именно таким образом человек реально чувствует, что растет, развивается, а не «исцеляется».

Это не вопрос исцеления. Исцеление означает возврат к ситуации, которая была приемлемой. Психолог, работая с человеком, никогда не возвращает его на исходную позицию. Он старается помочь избавиться от тех идей и вещей, которые в процессе развития были отторгнуты, задержаны или двигались в неверном направлении. Это обычно происходит, если человек вынужден отказаться от своих чувств, не найдя способа с ними примириться. Если у него есть чувства, он должен подавить их, изменить их, чтобы чувствовать иначе, и без согласия на эти перемены. Он меняет свой способ существования, внутренне не соглашаясь с этим. И это самая сложная вещь.

Мы видим этот беспорядок в теле, в мышцах. Многие люди чувствуют:
«Мои ноги не в порядке». «Мои глаза не в порядке». «Мой желудок не в порядке». «Мои половые органы не в порядке». «Я чувствую, что-то не так с моим ртом». «Я говорю не так, как хотел бы». «Я выгляжу не так, как хотел бы». «Я двигаюсь или играю не так, как хотел бы». «Люди относятся ко мне не так, как я хотел бы».
Это все происходит, в первую очередь, с телом. Потому что через одну категорию мы можем узнавать о другой.
И этот образ можно изменить.

В момент, когда мы замечаем все эти нарушения в образе тела, различаем их, нет необходимости ничего целенаправленно улучшать. Все живые существа естественным образом сколнны двигаться в том направлении, которое помогает им, делает их лучше. Весь мир утверждает, что человек — животное и если он не укротит свой дух, привычки и способы жизни должны насаждаться, которые сделают его более социальным, культурным, помогающим обществу, а не тревожащим его. Вам нужны законы. Вам нужна религия или другой путь укрощения животного внутри человека. Если это не так, откуда, скажите, эта концепция в большинстве религий? … во всех них есть прогресс человечества относительно животноподобных дикарей-кровопийц, как мы их называем. Эта социальная тенденция сохраняется, несмотря ни на что, несмотря на трудности. Потому что один человек жить не способен.

Однако есть доказательства тому, что во всех племенах, в местах бесконечно далеких от «культуры», есть, тем не менее, культура и прогресс из поколения в поколениях, в направлении социальности, общинной жизни, помощи друг другу — без того, чтобы обязательно подавлялись какие-то части личности. Это не обязательно делать. Если вы не мешаете человеку, он становится таким, какой есть. Человек базово хороший, а не плохой с детства, как нередко принято считать. Есть свидетельства тому, что каждая личность, если помочь ей найти себя, становится более приятной с собой и с другими. Каждый раз, когда вы помогаете кому-то встревоженному стать в большей степени самим собой, он становится лучше по отношению к себе и другим.

Время от времени я постараюсь давать вам возможность увидеть, как этот реальный образ, даже при наличии сильной воли, искажен нездоровьем. Как невежество всего человечества не позволяет личности стать личностью.

Мы возьмем простейшую вещь. Мы начнем с движений тела. Мы не раз говорили, что в мозге, в коре, можно проследить «гомункулюса». Это значит, что если вы проконтролируете движения тела, мышц, и какие клетки их активируют, проявляется маленький человечек. Впрочем, на самом деле у этого человечка не слишком человеческая форма. Если вы не знаете, что речь идет о человеке, вы его можете и не различить. Это нечто топологически сопоставимое с человеком. У него четыре конечности, голова, тело или нечто похожее. Губы больше, чем голова в целом. Большой палец большей всей ладони и больше стопы. Тот, кто не знает, что мы говорим о теле, увидит движение искаженного человека, по сути не человека. Другими словами, у каждого из нас с точки зрения движения и ощущений в теле в процессе движения рот важнее, чем задница. Почему?

Потому что уже от рождения, с первого момента, он исследует грудь матери, сосок, своим ртом. Он ест. В первое время он в основном использует рот для исследования реальности внешнего мира. Уже это искажает картину. А что с ногами? Представьте себя китайской девочкой. С первых дней после рождения на нее надевают специальные ботиночки, не позволяющие ходить. Мы и сами не слишком далеко ушли, немногим лучше. Но у нас хотя бы есть понимание, что стопы не должны силой засовываться в ботинки, которые меняют форму костей. И так происходит со всем. Образ тела формируется сильно искаженным, не похожим на человека. Нет движения в стопах, только сгибание и разгибание. Нет движения пальцев ног отдельно друг от друга.

Кисть руки может быть неловкой и неуклюжей у того, кто не учился играть на музыкальных инструментах или писать. Вы наверняка видели, какими бывают руки. Человек может не двигать пальцами по отдельности. Не знает, как выполнять руками экспрессивные движения. Они как инструменты, как конечности обезьяны. Конечно, он может забивать гвозди в стену, использовать молоток или грабли. Я говорю о том, кто никогда не учился читать или писать. У него в голове совершенно другой образ тела. Большой палец в его мозге представлен иначе. Ясное дело, что если вы взглянете на «гомункулюса» человека, который с детства учился танцевать, или ходить по канату, или жонглировать, как японцы, или выполнять разную работу ногами — вы увидите, что стопы в нем занимают больше места, чем большой палец. Если человек не учился читать и писать, а использовал вместо этого стопы, он чувствует ограничения, «замороженность» больших пальцев и рук, трудности в их движении. Он не ощущает себя живым, поскольку это часть его личности не служит ему. Он не учился ее использовать. Она подавлена. Она покоится где-то без движения. То же самое иногда мы чувствуем со стопами. То же самое может происходить в любых других частях «гомункулюса» — и это совершенно отличается от того, какими мы хотим быть и какими можем быть.

Так что, вы видите, как следствие общественной жизни, начального образования, эта дисторсия уже становится неизбежной и порождает нарушения. Без знания и понимания структуры и возможностей, эта система может проработать поколениями и люди так и не смогут осознать: то, что они делают мешает росту и жизни.

Если рассуждать дальше, вы увидите, что в обрасли чувств проблемы даже больше, чем в теле: нет таких вещей, которые бы не нарушали развитие в направлении того, что возможно и персонально. Нам запрещают смеяться, запрещают шуметь. Запрещают делать то, что хочется. Запрещают пачкаться. Запрещают проявлять гнев по отношению к кому-то или реально хотеть чего-то, есть с животным аппетитом. Будьте вежливы. Ешьте так, как будто вам все равно. Ешьте то, что вам дают — черт возьми. Вы не выносите это, но должны есть, потому что оно лежит на тарелке. Вы должны доесть это, потому что люди голодают без кусочка хлеба. Из-за этого вам запрещено выбросить этот кусочек хлеба. Нет почти никаких чувств, которые ребенку разрешено развивать таким образом, чтобы он сам мог разобраться, надо ли выбрасывать что-то или нет, должен ли он есть то, что ему нравится или то, что способен переварить. Они всегда едят то, что не хотят, пока какой-нибудь специалист по здоровому питанию не скажет им:
«Перестаньте уже делать то, что сказала мама. Вы не обязаны доедать. Можно есть немного меньше. Дайте еде внимание. Жуйте с удовольствием».
То, что было невозможно, что было запрещено делать раньше — было запрещено получать радость от еды, потому что это означало быть похожим на животное. А нужно быть воспитанным.

Если вы будете делать что-то так, как нужно именно вам, вы начнете выздоравливать даже от ревматизма.

Мы же в первую очередь будем исправлять образ тела. И начнем с возможности просто почувствовать, что это такое.