Почему так происходит? Как может быть, что подвигавшись часок в медленном темпе вы встаете, открываете глаза и обнаруживаете, что зрение улучшилось на диоптрию-другую, увеличилась резкость, появились детали, стали ярче цвета, расширилось зрительное поле?
В первую очередь потому, что кроме стандартной оптической и световоспринимающей системы глаза, наше зрение во многом формируется мышечным движением (аккомодация и фокусировка, угасание сигнала при полной неподвижности глаза) и головным мозгом (восприятие, формирование, достраивание, анализ и трактовка изображения, управление вниманием).
Вы можете реагировать движением на визуальную информацию даже при радикальном повреждении зрительной коры в затылочной части мозга, то есть при отсутствии возможности построить и осознать реальную картинку — потому что часть нервных путей из среднего мозга напрямую идут к сенсомоторной коре. Или благодаря тем же путям видеть только движущиеся объекты, как при синдроме Риддоха.
Но при этом вы можете быть частично «слепыми» при полной сохранности глаз, их движения и зрительной коры из-за нарушений в обработке визуальной информации.
Обратная связь, воздействие зрения на движение, тоже очень сильна и ярко проявляется на классах. Глаза — одна из ключевых сенсорных систем для определения вашего положения, ориентации в пространстве. Она работает в связке с вестибулярным аппаратом, сенсомоторной системой шеи и других частей тела (в первую очередь голеностопов) и встраивается в большинство привычных паттернов. В результате простая дифференциация движения глаз может почти моментально изменить, например, диапазон поворота головы.
Мойше Фельденкрайз разработал целый ряд уроков для прямой работы с глазами, нередко движение взгляда включается как элемент в классы другой тематики.
«…Если человек задействует глаза, как люди в далеком прошлом, то есть чтобы смотреть на горизонт, на небо, на свое тело и свою работу, зрение реализует полный спектр своих возможностей и неосведомленность о надлежащем использовании глаз не принесет реального вреда. Но когда ученому, композитору или чертежнику приходится день за днем часами фокусировать взгляд на расстоянии в десять дюймов, для него становится критически важным знать, как грамотно использовать глаза. Ведь перед ними встают экстремальные задачи, ограничивающие спектр функций в пользу отдельных действий.Некоторые мышцы, нервы и клетки в высших центрах оказываются перегруженными, тогда как другие могут быть постоянно заторможены. Лишь немногим из тех, кто задействует глаза таким образом, удается по-прежнему использовать их хорошо.Мы часто слышим от людей, что их неспособность что-то сделать возникает из-за отсутствия упражнений. Но данный пример показывает, что тренировка может иметь гораздо худшие последствия, чем ее отсутствие; ни в одном из перечисленных выше примеров глаза не страдают от отсутствия нагрузки, но зрение последовательно ухудшается. Эти люди используют глаза так, что зрение адаптируется к конкретной частной задаче, становясь почти бесполезным для других целей…»
— Мойше Фельденкрайз, «Тело и зрелое поведение» (Body
and Mature Behaviour)
Среди учеников Мойше были те, кто активно развивал и углублял работу с глазами и зрением, например Джек Хегги:«Глаза — вероятно, самые важные и в то же время хуже всего понимаемые сенсорные органы человека. Взять, к примеру, способы их проверки через зрительные таблицы. Если с определенного расстояния мы можем распознать знакомые формы букв, считается, что с глазами все в порядке. Если нет — нам выписывают очки или контактные линзы, чтобы читать.Конечно, традиционный офтальмолог проведет гораздо более развернутые тесты, но все же по большей части его интересует ваша способность читать. Но действительно ли это все, на что годится зрение?Есть серьезные основания полагать, что чтение — то есть узнавание предварительного запомненных форм, — лишь маленькая часть того, чем занимается зрительная система. И что с позиции оптимальной общей организации тела и разума чтение имеет гораздо меньшее значение, нежели другие функции зрения.Последние имеют отношения в первую очередь к движению. По сути, организация тела для движения — это основная функция зрительной системы.Даже мимолетные размышления об эволюционном наследии нашего вида поддерживают эту позицию. Миллионы лет животные и человеческие предки опирались на зрение, чтобы поймать добычу и не быть пойманными самим. Чтобы обеспечить это, глаза должны чувствовать позицию и скорость тела с экстремальной точностью и быстротой, направлять движение к или от жертвы или хищника в ряде случаев мгновенно.Существует много доказательств тому, что чтение и эти другие задачи глаз организованы через разные подсистемы внутри зрительной системы. И, например, при некоторые повреждениях одна подсистема может работать, когда другая уже разрушена.…Использование глаз в движении играет огромную роль для благополучия человека и оптимального использования тела и разума, но остается фактически непризнанным в современном обществе. Чтение считается настолько важным — и действительно, записанная информация остается фундаментом нашей культуры, — что двигательный аспект зрения просто игнорируется. Если оно плохое, то есть не позволяет распознать глазную таблицу, мы надеваем очки, чтобы лучше читать, серьезно нарушая использование глаз в движении.Между тем работа с глазами в движении может быть очень действенным способом улучшения функционирования всей нервной системы…»
— Джек Хегги, «Использование глаз в движении» (The Use of yhe Eyes in Movement, 1985)