Вот что сам Деннис писал об этих материалах:
«Серия „Багаж знаний“ содержит статьи, опубликованные в информационном бюллетене Feldenkrais Guild. Они задуманы как нечто вроде археологических раскопок того, что повлияло на Мойше Фельденкрайза. Я не разбираю его взгляды в свете современных представлений. Для этого будет другое время и место. Здесь я только пытаюсь очертить некоторые отсылки к областям знаний, которые сам Мойше Фельденкрайз делал в ходе преподавания»
Багаж знаний #1
Шерлок Холмс
«…человеческий мозг похож на маленький пустой чердак, который вы можете обставить, как хотите. Дурак натащит туда всякой рухляди, какая попадется под руку, и полезные, нужные вещи уже некуда будет всунуть, или в лучшем случае до них среди всей этой завали и не докопаешься. А человек толковый тщательно отбирает то, что он поместит в свой мозговой чердак. Он возьмет лишь инструменты, которые понадобятся ему для работы, но зато их будет множество, и все он разложит в образцовом порядке.» Так говорил Шерлок Холм доктору Ватсону (Этюд в багровых тонах, А. Конан Дойл; РЯ — цитата приведена по переводу Н. Треневой)
Слоняясь по книжному магазину в Тель Авиве в Израиле в 1979 году я наткнулся на полный сборник историй о Шерлоке Холмсе. Мойше заметил книгу, когда я принес ее в Институт Фельденкрайза. Он немедленно начал обсуждать истории и цитировать любимые места. Похоже, он знал их всех наизусть. Я же хотел сам выяснить «ктоэтосделал?» и попросил, не могло бы обсуждение подождать до завершения чтения. Мы оба были увлечены и вдохновлены этими историями. Мойше даже какое-то время называл меня «доктор Ватсон». В ответ на вопросы, он говорил «Это элементарно, мой дорогой Ватсон» или «С учетом того, что я сделал сегодня, что, вы думаете, я сделаю завтра, доктор Ватсон?».
«Шерлок» Фельденкрайз делил много черт с его любимым сыщиком.
В доме Мойше была невероятная библиотека, а одна из любимых книг — по криминальной психологии, выпущенная Скотленд Ярдом. «В ней больше реальной психологии, чем в сотне психологических книг», — говорил Мойше. Джереми Краусс (РЯ: один из учеников Мойше, автор собственной методики по работе с детьми) поддержал энтузиазм Мойше в отношении этой книги, когда мы обсуждали ее в 1992 году (РЯ: Фельденкрайз умер в 1984 году).
Мойше отлично знал свою библиотеку. И, что особенно важно, знал, как найти в ней то, что ему нужно.
В ходе тренинга в Сан-Франциско (РЯ: первый полноценный тренинг фельденкрайз-практиков в 1975—1976 годах) он однажды рассказал нам о своем методе изучения анатомии. Вместо того, чтобы читать книги от корки до корки, он обращался к ним после работы с клиентом. Так он соотносил уникальный опыт взаимодействия с конкретным человеком с чисто академическим предметом анатомии. Он построил очень энциклопедические и конкретные знания в анатомии, базируя их на реальном опыте.
Но труды по анатомии и психологии не составляли основную часть его библиотеки. Там были книги почти из всех областей. Все эти книги и связанные с ними поля информации составляли «багаж знаний» Мойше.
(РЯ: дальше Деннис говорит об игре слов Mental Furniture — более адекватного перевода на русский, чем «багаж знаний», я не нашла, буду рада предложениям)
Слово furniture (РЯ: варианты перевода на русский — мебель, обстановка, оборудование, оснастка, содержание) означает разное для разных людей. Нам легко представить отдельный стул, стол, диван, табуретку и т. д. Но образ «мебели» гораздо сложнее, потому что это не какая-то вещь, а совокупность предметов, которая больше своих составляющих.
Мы можем понять, почему Мойше ценил книги по анатомии, физике и математике, психологии и дзюдо. Это части некоего большего целого. Но мы часто затрудняемся представить само это целое, которое составляло «чердак» мозга Мойше. Может быть даже не считаем важным или интересным заглянуть в него.
В будущих статьях я исследую некоторые «предметы мебели» на этом чердаке. А здесь просто представлю идею и намекну на прагматичный способ, которым можно связать это все вместе.
У Шерлока Холмса был метод использования его mental furniture. Он изучал место преступления и всех людей, имевших к нему отношение. Кроме того, важными для Холмса были некорректные предположения доктора Ватсона и сыщиков Скотленд Ярда. Холмс выносил предположения — гипотезы, умозаключения — базирующиеся на том, какие «предметы мебели» были «сдвинуты». Если, например, он чувствовал определенный запах, «сдвигался» «предмет мебели», связанный с химией и ядами. Таким образом он формировал гипотезы о средствах и мотивах преступления. Гипотеза вела его расследование и эта гипотеза могла измениться.
Гипотезы, которые Холмс называл «дедукциями» правильнее было бы называть «абдукциями» в свете работ Ч. С. Пирса, философа XIX века (РЯ: Чарльз Сандерс Пирс, американский философ, 1839−1914).
Пирс, который считается одним из величайших американских философов, выделял три типа умозаключений: дедукцию, индукцию и абдукцию. Сам он описывал их так:
Дедукция:
Правило — все бобы из этого мешка белые. Случай — эти бобы из этого мешка. Результат — эти бобы белые.
Индукция:
Случай — эти бобы из этого мешка. Результат — эти бобы белые. Правило — все бобы из этого мешка белые.
Абдукция:
Правило — все бобы их этого мешка белые. Результат — эти бобы белые. Случай — эти бобы из этого мешка.
Если вы немного поразмыслите на этим, то увидите, что дедукция не оставляет пространства для ошибок и новизны. На пути от общего к частному должно следовать, что бобы белые. С индукцией есть возможность ошибки, как и коррекции гипотезы. Каждый вытащенный белый боб становится очередным подтверждением нашей гипотезы, тогда как вытащенный другой, цветной боб был бы настоящей новостью. Общее правило было бы признано недействительным после единственного альтернативного результата. Нашу исходную гипотезу подтверждали все результаты до этого, все бобы были белыми. Но хотя вероятность этого высока, она ни в коем случае не бесспорна.
С абдукцией догадка имеет максимальные шансы оказаться ошибочной, но с ней появляется возможность наибольшего творческого скачка. Здесь, в отличие от индукции, мы делаем вывод без каких-либо предварительных доказательств, что бобы из этого мешка. У нас есть Правило, «все бобы…»; есть Результат «эти бобы…» и мы угадываем Случай, «эти бобы из этого мешка». Это гипотеза.
Пирс считал, что одна из величайших абдукций всех эпох принадлежит астроному Кеплеру. Через абдукцию изобретается контекст для содержания. В случае Кеплера это был новый взгляд на мир.
Схематично, вот гипотеза Кеплера. Для всех тел в движении факт, что тело движется, описывая эллиптическую орбиту, подразумевает, что тело проходит позиции, геометрически определенные так и так. Марс проходит через позиции таким образом. Значит Марс движется по эллиптической орбите.
На базе скудных доказательств Кеплер взял то, что знал в одной области, геометрии, чтобы сгенерировать гипотезу об аномалиях в орбите Марса, принадлежащих к области астрономии. Сформулировав гипотезу, он собрал больше поддерживающих ее доказательств.
Жизненно важно, чтобы гипотеза была фальсифицируема, иначе она не поддается проверке. Кеплер создал не просто новое наблюдение, а новый способ заниматься астрономией.
Я уверен, что Фельденкрайз сделал то же самое в области обучения и образования.
Увести (abduct) означает отнять, похитить. Здесь это значит увести что-то из обоих семантических полей объяснений, создавая новое семантическое поле. Семантические поля — это нечто вроде контекста для понимания слов и действий. Тренинг практиков Метода Фельденкрайза, надеюсь, создает контекст для понимания слов и действий, имеющих отношение к тому, что понимается как урок по Методу Фельденкрайза.
У каждого из нас — свой «багаж знаний». Наша работа фельденкрайз-практиков может быть усовершенствована квантовыми скачками через такие абдукции и умение тестировать их, признавая валидными или нет. Покой этого «багажа знаний» может быть потревожен частностями, которые подбрасывает практика. Мы выдвигаем гипотезы, которые позволяют ориентироваться и строить уроки. И мы сталкиваемся со следующими частностями и формулируем новые догадки и так далее.
Мойше однажды сказал, что без возможности двигаться от частного к общему и от общего к частному что угодно (важное для понимания и продвижения Метода Фельденкрайза), сделанное на отдельном уроке умрет вместе с этим уроком.
Некоторые практики дают великолепные отдельные уроки, но не видят, что в них имеет важное «входящее» значение, а что — только ситуативное. «Входящее» означает то, что добавляется к практике, а самое важное «входит» в нее максимально глубоко. Умение жонглировать набором общих принципов с любым количеством частных объектов восприятия и строить гипотезы, что на самом деле важно и нужно — именно это определяет, каков практик.
Не думаю, что мы должным образом учитываем все виды абдукции, которые Мойше мог делать, с учетом движений человеческих тел и областей знаний, которыми владел. Нам нужно всмотреться в его и свой багаж знаний. Если мудро распоряжаться мозговыми чердаками, мы сможем начать выдвигать и тестировать гипотезы такого уровня, которые сделают эту работу особенной.